В этом материале представлены ответы на вопросы (Q&A), связанные с международным гуманитарным правом (законами и обычаями войны), которыми регламентируется нынешнее вооруженное противостояние между Израилем и ХАМАС, а также другими палестинскими вооруженными формированиями в секторе Газа. Обзор призван помочь в оценке действий всех сторон конфликта, необходимой для сдерживания нарушений международного гуманитарного права и побуждения к обеспечению ответственности за нарушения законов и обычаев войны.
Основной акцент делается на нормы международного гуманитарного права, регламентирующие ведение военных действий. Вопросы справедливости или легитимности использования военной силы, в том числе в контексте Устава ООН, палестинскими вооруженными формированиями и Израилем не рассматриваются. В соответствии со своим мандатом Human Rights Watch не занимает никакой позиции относительно справедливости войны (jus ad bellum), концентрируясь на документировании нарушений законов и обычаев войны (jus in bello) и побуждая все стороны вооруженного конфликта к их соблюдению.
3. Кто и что может служить объектом законного военного нападения?
4. Разрешает ли международное гуманитарное право захват заложников?
7. Какой правовой защитой пользуются больницы, медперсонал и санитарный транспорт?
8. Может ли Израиль атаковать мечети или школы в Газе?
9. Законны ли пуски ракет по Израилю палестинскими вооруженными формированиями?
10. Законны ли удары по руководству палестинских вооруженных формирований и их офисам и домам?
11. Что понимается под «коллективным наказанием» в отношении гражданского населения?
12. Пользуются ли журналисты особой защитой от нападения?
15. Сохраняет ли свою применимость международное право прав человека?
16. Кто может быть привлечен к ответственности за нарушения международного гуманитарного права?
18. Какие еще существуют механизмы для обеспечения ответственности?
1. Какое международное гуманитарное право применяется к текущему вооруженному конфликту между Израилем и палестинскими вооруженными формированиями?
В соответствии с международным гуманитарным правом оккупация Израилем Западного берега р. Иордан и сектора Газа относится к длящемуся вооруженному конфликту. Происходящие военные нападения и вооруженное противостояние между Израилем и ХАМАС и другими палестинскими вооруженными формированиями регламентируются стандартами ведения военных действий. Это стандарты содержаться в международном гуманитарном праве, которое включает договорное право и, в первую очередь, общую статью 3 Женевских конвенций 1949 г., а также международные обычаи, применимые к так называемым вооруженным конфликтам немеждународного характера (отражены в дополнительных протоколах 1977 г. к Женевским конвенциям). Эти нормы касаются средств и методов ведения войны и фундаментальных гарантий защиты гражданского населения и комбатантов, прекративших участие в военных действиях, и распространяются как на государства, так и на негосударственные вооруженные группы.
Среди правил международного гуманитарного права главным является правило о том, что стороны конфликта обязаны всегда и везде проводить различие между комбатантами и гражданскими лицами. Последние ни при каких обстоятельствах не могут быть объектом нападения. Стороны конфликта обязаны принимать все разумные меры предосторожности, чтобы сводить к минимуму гражданские потери и ущерб гражданским объектам, таким как жилые дома, магазины, школы и медицинские учреждения. Объектом нападений могут быть только комбатанты и военные цели. Нападения, которые направлены на гражданских лиц, либо не позволяют провести различие между комбатантами и гражданскими лицами, либо последствия которых для гражданского населения будут несоразмерны искомому военному преимуществу, запрещаются.
Общая статья 3 Женевских конвенций дополнительно предусматривает ряд фундаментальных гарантий для гражданских лиц и лиц, прекративших участие в военных действиях — пленных, сложивших оружие или тех, кто по причине ранения не может более принимать участие в боевых действиях. Эта статья запрещает насилие, в частности убийство, жестокое обращение и пытки, посягательства на достоинство личности, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение, а также захват заложников.
Между сторонами конфликта законы и обычаи войны не проводят формального различия на основании дисбаланса сил или других критериев. Фундаментальные принципы международного гуманитарного права сохраняют свою применимость. Их нарушение посредством преднамеренных нападений на гражданских лиц или совершения неизбирательных нападений ни при каких обстоятельствах не может быть оправдано ссылками на несправедливость политической ситуации или другими доводами политического или морального характера. Если исходить из допустимости нападения на гражданских лиц в случае неравного соотношении сил у сторон конфликта, а это характеризует многие конфликты, то это приведет к прецеденту, который фактически отменит все законы и обычаи войны.
Таким образом, вне зависимости от того, законно или нет с точки зрения международного права воюющая сторона использует силу, все стороны обязаны соблюдать законы и обычаи войны.
Стороны конфликта также обязаны соблюдать международное гуманитарное право вне зависимости от действий других воюющих сторон, то есть нарушение законов и обычаев войны одной из сторон не оправдывает нарушений противной стороны. Так называемые военные репрессалии – по общему правилу незаконные меры, но допустимые при определенных обстоятельствах, — в отношении гражданских лиц и гражданского населения запрещены.
3. Кто и что может служить объектом законного военного нападения?
Законы и обычаи войны признают неизбежность определенных гражданских потерь в ходе вооруженного конфликта, однако они обязывают воюющие стороны всегда и везде проводить различие между комбатантами и гражданскими лицами и наносить удары только по комбатантам и другим военным целям. Принципы «гражданской неприкосновенности» и «избирательности» — фундаментальны для международного гуманитарного права.
К комбатантам относятся командиры и личный состав вооруженных сил, а также постоянный личный состав негосударственных вооруженных групп. При любых обстоятельствах они являются законной военной целью, за исключением случаев пленения или приобретения недееспособности.
Гражданские лица утрачивают неприкосновенность только тогда и только на тот период, когда они непосредственно участвуют в военных действиях. Как следует из комментария Международного комитета Красного Креста, законы и обычаи войны проводят различие между личным составом организованных негосударственных вооруженных формирований (законная военная цель) и временно участвующими в военных действиях гражданскими лицами, которые являются военной целью только тогда и только на тот период, когда они непосредственно участвуют в военных действиях. По этому же принципу гражданскими лицами считаются резервисты вооруженных сил государства, которые становятся комбатантами и законной военной целью только в период несения службы. Как боевики, покинувшие вооруженное формирование, так и армейские резервисты, вернувшиеся к мирной жизни, являются гражданскими лицами до тех пор, пока их не привлекут обратно на службу.
Для того чтобы признать те или иные действия непосредственным участием в военных действиях, такие действия должны неминуемо нанести ущерб противнику и сознательно совершаться в интересах одной из сторон конфликта. Непосредственное участие в военных действиях включает их подготовительные меры, а также выдвижение к месту их совершения и последующее возвращение.
В комментарии МККК также указывается, что лица, которые выполняют в вооруженных формированиях исключительно небоевые функции, в том числе политические и административные, или являются членами политических структур, имеющих военное крыло, таких как ХАМАС, «Исламский джихад» или Народный фронт освобождения Палестины, либо связаны с такими структурами, могут быть объектом нападения только тогда и только на тот период, когда они, как и любые другие гражданские лица, принимают непосредственное участие в военных действиях. Из этого следует, что сами по себе членство в палестинском движении, имеющим военное крыло, или связь с ним, не являются достаточными основаниями для признания лица законной военной целью.
Законы и обычаи войны также защищают гражданские объекты, которые определяются как все, что не относится к законным военным целям. Преднамеренные нападения на гражданские объекты (дома, квартиры, места отправления культа, больницы и другие медучреждения, школы, памятники культуры) запрещаются, если только они не становятся законной военной целью в силу того, что вносят эффективный вклад в военные действия, и их уничтожение, захват или нейтрализация обеспечивает конкретное военное преимущество, подлежащее оценке с точки зрения принципа пропорциональности. Такая ситуация может возникнуть в случае размещения личного состава вооруженных формирований или вооруженных сил на сугубо гражданских объектах. При наличии сомнений в характере объекта он должен считаться гражданским.
Законы и обычаи войны запрещают неизбирательные нападения, то есть такие, при которых без различия поражаются военные цели и гражданские лица или гражданские объекты. Примером неизбирательных нападений могут служить нападения, не направленные строго против конкретной военной цели или при которых применяется оружие неизбирательного действия. Запрещенные неизбирательные нападения включают нанесение ударов по площадям с использованием артиллерии или других средств поражения, при которых в качестве единой военной цели рассматривается несколько явно отдельных и различных военных целей, находящихся в районе, где сконцентрированы гражданские лица и гражданские объекты.
При нарушении принципа пропорциональности запрещаются нападения на законную военную цель. Нападение признается непропорциональным, если ожидается, что оно повлечет случайные гражданские потери и гражданский ущерб, которые будут несоразмерными искомому конкретному и прямому военному преимуществу.
4. Разрешает ли международное гуманитарное право захват заложников?
Захват заложников в условиях вооруженного конфликта немеждународного характера запрещен пунктом 1(b) общей статьи 3 Женевских конвенций и обычными нормами международного гуманитарного права. В комментарии МККК к общей статье 3 захват заложников определяется как «захват, задержание или иное удержание лица (заложника), сопровождаемое угрозой убить, ранить или продолжать удерживать это лицо с целью принудить третью сторону к определенному действию или бездействию в качестве прямого условия освобождения, безопасности или благополучия заложника». Заложниками могут быть гражданские лица и лица, которые не принимают активного участия в военных действиях, например сложивший оружие или задержанный личный состав вооруженных сил. Римский статут Международного уголовного суда относит захват заложников к военным преступлениям. С заложниками, как и с любыми лицами, лишенными свободы, следует обращаться гуманно, и они не могут быть использованы в качестве «живого щита».
В комментарии МККК также отмечается, что в роли заложников часто выступают не представляющие никакой угрозы гражданские лица, которые были незаконно задержаны и содержатся под стражей. Однако само по себе незаконное задержание не является обязательным условием заложничества. Законно задержанное лицо, например, захваченный комбатант, также может выступать в качестве заложника.
Угроза продления законного задержания лица не тождественна захвату заложника. Например, в рамках переговоров об обмене пленными допустимо продлевать задержание захваченных комбатантов, освобождение которых юридически необязательно. Но угроза продлить задержание гражданского лица, которого незаконно удерживают, будет таже незаконной.
Захват заложников запрещается вне зависимости от целей, которые это может преследовать, поэтому это незаконно даже в тех случаях, когда одна из сторон пытается таким образом принудить противника к прекращению незаконных действий.
Международное гуманитарное право не запрещает вести боевые действия в городских районах, однако присутствие значительного числа гражданских лиц налагает на воюющие стороны дополнительные обязательства по минимизации гражданских потерь и гражданского ущерба. Плотность населения в секторе Газа одна из самых высоких в мире.
Законы и обычаи войны обязывают стороны конфликта при проведении военных операций всегда и везде щадить гражданское население и «принимать все разумные меры предосторожности», чтобы избежать или минимизировать случайные гражданские потери и гражданский ущерб. Такие меры подразумевают, что делается все возможное для проверки того, что объект нападения является военной целью, а не гражданским населением или гражданским объектом, а также, когда это позволяют обстоятельства, дается «эффективное заблаговременное предупреждение». В случае вероятности нарушения принципа пропорциональности следует воздерживаться от нападения. При действиях в населенных районах с жилыми домами и другими постройками как на земле, так и под землей стороны должны учитывать сложность выявления гражданских лиц, которые могут быть незаметны даже для современных технических средств наблюдения.
При действиях в населенных районах вооруженные силы должны, насколько позволяет обстановка, избегать размещения военных целей (таких как личный состав, боеприпасы, оружие, снаряжение и военная инфраструктура) вблизи или внутри густонаселенных районов и принимать меры к удалению гражданского населения с территории, находящейся вблизи военных целей. Воюющим сторонам запрещается использовать гражданское население для прикрытия своих военных целей или операций от нападений противника. Тактика «живого щита» означает сознательное использование гражданских лиц для прикрытия вооруженных сил или территории от нападения.
В то же время нападающая сторона не освобождается от обязательств учитывать риски для гражданского населения, включая обязательство не причинять непропорциональный ущерб, только на том основании, что она считает противника виновным в размещении законных военных целей в населенных районах или вблизи них. Таким образом, присутствие в населенном районе кого-либо из командного состава ХАМАС или пусковой установки ракеты, или другого военного объекта не могут служить оправданием для нанесения по этому месту удара без учета рисков для гражданского населения, требуют проводить различие между комбатантами и гражданскими лицами и оценивать пропорциональность.
Использование в населенных районах осколочно-фугасных боеприпасов с большой площадью поражения – это одна из самых серьезных угроз для гражданского населения в условиях современного вооруженного конфликта. Помимо прямых жертв среди гражданского населения такие боеприпасы часто повреждают или уничтожают гражданскую инфраструктуру, такую как мосты, водопроводы, электростанции, больницы и школы, что влечет долговременные последствия, включая нарушение функционирования систем жизнеобеспечения. Большая площадь поражения у таких боеприпасов связана или с их мощностью, или неизбирательностью действия, или одномоментной доставкой множества боеприпасов. Их использование в населенных районах вынуждает жителей оставлять свои дома, что усугубляет гуманитарную ситуацию.
К боеприпасам с большим радиусом поражения относятся как боеприпасы большой мощности, так и те, которые обеспечивают большой разлет осколков, либо и то, и другое. Боеприпасы, имеющие мощный заряд взрывчатого вещества, вызывают беспорядочный разлет осколков и ударную волну, что может приводить к тяжелым повреждениям, вызывать взрывную травму, механические травмы от летящих частей построек, другие последствия или же усугублять уже имеющиеся заболевания. Боеприпасы с готовыми поражающими элементами предназначены для сплошного осколочного поражения местности, что затрудняет или исключает возможность ограничивать последствия от их применения.
В густонаселенном секторе Газа, где на территории протяженностью 41 км и шириной от 6 до 12 км проживает 2,2 млн палестинцев, использование осколочно-фугасных боеприпасов с большой площадью поражения, а также периодические целенаправленные удары по критической инфраструктуре с высокой долей вероятности должны иметь тяжелые последствия для гражданского населения и гражданской инфраструктуры. При этом, запускаемые из сектора Газа ракеты, которые имеют крайне низкую точность или предназначены для поражения больших площадей, с высокой степенью вероятности будут попадать по гражданским лицам и гражданским объектам на территории Израиля и наносить предвидимый ущерб гражданскому населению и гражданским объектам.
За исключением случаев, когда обстоятельства не позволяют, законы и обычаи войны обязывают воюющие стороны давать «эффективное заблаговременное предупреждение» о нападении, которое может затронуть гражданское население. «Эффективность» предупреждения оценивается в зависимости от конкретных обстоятельств. При оценке должно учитываться время предупреждения и наличие реальной возможности для гражданских лиц покинуть опасный район. Предупреждение, которое не оставляет гражданским лицам достаточного времени для выхода в более безопасный район, не может считаться «эффективным».
Те гражданские лица, которые отказались от эвакуации после предупреждения, продолжают в полной мере пользоваться защитой международного гуманитарного права. В противном случае воюющие стороны могли бы использовать предупреждения для насильственного перемещения населения, угрожая гражданским лицам неминуемыми последствиями. Более того, некоторые гражданские лица не могут эвакуироваться в силу состояния здоровья, инвалидности, боязни или отсутствия альтернативного места обустройства. По этим причинам даже после предупреждения нападающая сторона должна по-прежнему принимать все разумные меры предосторожности, чтобы избегать жертв среди гражданского населения и ущерба гражданскому имуществу. Это включает отмену нападения в том случае, когда выясняется, что объект является гражданским или что сопутствующие гражданские потери будут несоразмерны искомому военному преимуществу.
Законы и обычаи войны также запрещают «акты насилия или угрозы насилием, имеющие основной целью терроризировать гражданское население». Под этот запрет могут подпадать объявления об эвакуации, которые не направлены на добросовестное предупреждение, а преимущественно преследуют цель посеять панику, чтобы вынудить жителей оставить свои дома, в то время как это не диктуется интересами безопасности. Этот запрет не охватывает последствия от законных военных нападений, которые по общему правилу вызывают страх, а ориентирован преимущественно на те акты насилия или угрозы насилием, которые преследуют именно конкретную цель посеять панику и терроризировать население.
7. Какой правовой защитой пользуются больницы, медперсонал и санитарный транспорт?
Медицинские учреждения относятся к гражданским объектам, которые по законам войны пользуются особой защитой от нападений и других актов насилия, включая бомбежки, обстрелы, разграбление, силовое вторжение, стрельбу внутрь, окружение, а также другое силовое вмешательство, такое как прекращение электро- и водоснабжения.
К медицинским учреждениям относятся гражданские и военные больницы, лаборатории, клиники, пункты первой помощи, станции переливания крови и действующие при медучреждениях аптеки и магазины медоборудования. В то время как другие объекты, по умолчанию считающиеся гражданскими, могут быть объектом нападения, если используются в военных целях, больницы лишаются защиты от нападений только в том случае, если они используются, помимо их гуманитарных функций, «для совершения действий, наносящих ущерб противнику». К таким действиям не относятся присутствие в медучреждении вооруженной охраны или наличие стрелкового оружия и боеприпасов, изъятых у раненых. Даже в том случае, если вооруженные силы неправомерно используют больницу для хранения оружия или размещения комбатантов, не являющихся ранеными или больными, нападающая сторона обязана сделать соответствующее предупреждение, установив разумный срок для его исполнения. Нападение разрешается только после неисполнения предупреждения.
Законы и обычаи войны запрещают препятствовать профессиональной деятельности врачей, среднего медперсонала и других медработников, которые пользуются защитой при любых обстоятельствах. Защита прекращается только в том случае, если они, выходя за рамки своих гуманитарных функций, совершают «действия, наносящие ущерб противнику».
Аналогичной защитой пользуется любой санитарный транспорт, включая машины «скорой помощи». Защита прекращается только в том случае, если они используются для совершения «действий, наносящих ущерб противнику», таких как перевозка боеприпасов или здоровых комбатантов. Как отмечалось выше, в таких случаях нападающая сторона обязана сделать соответствующее предупреждение, нападение разрешается только после его неисполнения.
8. Может ли Израиль атаковать мечети или школы в Газе?
Мечети и церкви, как и любые места отправления культа, а также школы по определению относятся к гражданским объектам, нападения на которые запрещаются, если только они не используются в военных целях, как в случае размещения там военных пунктов управления или складирования оружия и снаряжения. К таким объектам также применяется принцип пропорциональности.
Все стороны обязаны при осуществлении военных операций принимать все разумные меры предосторожности, чтобы избегать ущерба для школ, культовых зданий и других культурных объектов.
9. Законны ли пуски ракет по Израилю палестинскими вооруженными формированиями?
Будучи сторонами вооруженного конфликта, вооруженные формирования ХАМАС, «Исламского джихада» и другие палестинские вооруженные формирования обязаны соблюдать международное гуманитарное право. Законы и обычаи войны разрешают преднамеренные нападения на военные объекты и другие военные цели, но только при условии, если приняты все разумные меры предосторожности в отношении гражданского населения. Палестинские вооруженные формирования не вправе совершать преднамеренные нападения на гражданских лиц и неизбирательные нападения, включая такие, при которых последствия для гражданского населения будут несоразмерны искомому военному преимуществу. Командиры палестинских вооруженных формирований также обязаны выбирать такие средства нападения, которые могут быть прямо направлены на военные цели и сводить к минимуму случайный ущерб для гражданских лиц. Если применяемые средства нападения не могли быть прямо направлены против военных целей без существенного сопутствующего риска для гражданского населения, то эти формирования должны были отказаться от их применения.
В предыдущих эпизодах вооруженного противостояния Human Rights Watch задокументировала, что запускаемые палестинскими вооруженными формированиями ракеты (включая локальные версии малой и большой дальности, «Грады» и ракеты, завезенные извне) не позволяют в силу своей малой точности проводить различие между военными целями и гражданскими объектами при запуске в сторону населенных районов. Неточность действия оружия и его неспособность прямо поражать военные цели усугубляются с увеличением расстояния от места пуска до территории Израиля.
Применение таких ракет по населенным районам нарушает запрет преднамеренных и неизбирательных нападений на гражданское население. Равным образом сторона конфликта, осуществляющая пуски ракет из густонаселенных районов или размещающая военные цели в населенных районах или поблизости от них и таким образом подвергающая гражданское население риску ответного удара, возможно, не принимает всех разумных мер предосторожности для защиты гражданских лиц на контролируемой территории от последствий нападения.
10. Законны ли удары по руководству палестинских вооруженных формирований и их офисам и домам?
Международное гуманитарное право разрешает нападения на военное командование в условиях вооруженного конфликта при условии соблюдения норм о защите гражданского населения и принципа пропорциональности. Политические лидеры, не принимающие участие в военных действиях, как гражданские лица не могут быть законным объектом нападения.
Осуществляющие военное командование лидеры палестинских вооруженных формирований являются законной целью. Однако ХАМАС занимается не только военными вопросами, но и гражданским администрированием, поэтому одной лишь принадлежности к руководству ХАМАС недостаточно, чтобы стать законным объектом военного нападения.
Комбатанты не пользуются защитой от нападений в случае их нахождения дома или на рабочем месте. Однако, как и в любом другом случае нападения на законную военную цель, атакующая сторона должна воздерживаться от нападения, если оно повлечет непропорциональные последствия для гражданского населения (включая гражданских лиц – членов семьи комбатанта) или будет осуществлено без проведения различия между комбатантами и гражданскими лицами. В рамках обязанности принимать все разумные меры предосторожности атакующая сторона также должна выяснить, есть ли возможность нанести удар по другим местам, где может находиться комбатант, без рисков для гражданского населения.
Нанесение удара по жилищу комбатанта, которого в этот момент нет дома, будет считаться незаконным нападением на гражданский объект. В случае, если такое нападение было совершено преднамеренно, это будет считаться военным преступлением. Гражданское жилище не утрачивает своего охраняемого статуса гражданского объекта в силу того, что там проживает боевик, в данный момент отсутствующий. Если нападение преднамеренно преследует цель причинить вред семье комбатанта, это будет запрещенной формой коллективного наказания.
Личный состав и снаряжение, задействованные в военных операциях, относятся к законным военным целям. Однако оправданность уничтожения целиком большого здания, где они могут находиться, зависит от соблюдения принципа пропорциональности.
11. Что понимается под «коллективным наказанием» в отношении гражданского населения?
Законы и обычаи войны запрещают наказывать любое лицо за деяния, которое это лицо лично не совершало. Термин «коллективное наказание» используется в международном праве для обозначения любых видов карательных санкций и притеснений. Они не ограничиваются наказаниями, назначаемыми судами, и включают санкции «любого рода, административные, полицейские и иные», применяемые к целевым группам за действия, которые члены группы сами не совершали. Применение коллективного наказания, как в случае уничтожения в нарушение законов и обычаев войны домов семей боевиков или гражданских объектов таких как многоэтажные здания, является военным преступлением. Квалификация нападения или иных мер как коллективного наказания зависит от ряда факторов, включая объект санкций и карательный характер их воздействия, однако одним из важнейших является фактор умысла. Если имелся умысел наказать, полностью или преимущественно вследствие акта, совершенного третьими сторонами, то нападение с большой долей вероятностью должно быть признано коллективным наказанием.
12. Пользуются ли журналисты особой защитой от нападения?
Журналисты и их аппаратура, если только они не принимают непосредственного участия в военных действиях, пользуются общей защитой как гражданские лица и гражданские объекты и не могут быть объектом нападения. На журналистов могут распространяться любые законные ограничения таких прав, как право на свободное выражение мнений или на свободу передвижения, вводимые в соответствии с законом и только в пределах, строго обусловленных остротой положения, однако они не могут подвергаться аресту, задержанию или другим видам наказания или мести за одно лишь выполнение ими своих профессиональных обязанностей.
Объекты радио- и телевещания относятся к гражданским объектам и пользуются общей защитой. Международное гуманитарное право признает законными нападения на объекты вещания, если они используются для военной связи. В остальных случаях нападения на гражданские объекты вещания запрещены, поскольку они не являются законными военными целями. Более того, если основной целью нападения является оказание психологического воздействия на гражданское население, то это запрещенная военная цель. Гражданские передатчики являются законной военной целью только в том случае, если они отвечают критериям последней: их использование вносит «эффективный вклад в военные действия», а их уничтожение в данных обстоятельствах обеспечивает «конкретное военное преимущество». В частности, вещательные объекты ХАМАС могут становиться военными целями, если будут использоваться непосредственно в интересах военных действий ХАМАС против Израиля, например, для передачи приказов. При этом одна лишь про-хамасовская или антиизраильская позиция редакции или распространение информации о нарушениях законов и обычаев войны противной стороной не превращает гражданские вещательные объекты в законную военную цель. По аналогии с нападением с целью оказания психологического воздействия на население незаконными будут и нападения на информационные центры, которые своими репортажами всего лишь формируют общественное мнение или способствуют созданию дипломатического давления: ни первое, ни второе не вносит вклад в военные действия.
Превращение гражданских объектов вещания в законную военную цель при их использовании для обеспечения связи войск не отменяет принципа пропорциональности. Это означает, что израильские силы должны всегда и при всех обстоятельствах соизмерять риски для гражданского населения с искомым военным преимуществом. В отношении объектов, размещенных в городской застройке, требуются особые меры предосторожности, включая заблаговременное предупреждение о нападении, если обстоятельства это позволяют.
Международное гуманитарное право обязывает стороны конфликта разрешать и содействовать оперативной и беспрепятственной доставке гуманитарной помощи, которая беспристрастно распределяется между всеми нуждающимися. Стороны должны давать согласие на операции по оказанию помощи и не могут отказывать в таком согласии по произвольным основаниям. Они вправе контролировать содержимое и процесс доставки гуманитарной помощи, чтобы убедиться в отсутствии там оружия или других предметов военного назначения. Однако сознательное препятствование прохождению гуманитарных грузов запрещается.
Международное гуманитарное право также обязывает воюющие стороны обеспечивать свободное передвижение гуманитарного персонала в той мере, насколько это необходимо для осуществления им своих задач. Такие передвижения могут ограничиваться только на время по соображениям крайней военной необходимости.
15. Сохраняет ли свою применимость международное право прав человека?
Международные нормы о правах человека сохраняют свою применимость при всех обстоятельствах, и в мирное время, и в условиях вооруженного конфликта, когда применяются нормы гуманитарного права. Израиль и Палестина являются участниками основных международных договоров о правах человека, включая Международный пакт о гражданских и политических правах (МПГПП) и Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Эти договоры содержат гарантии основополагающих прав, многие из которых согласуются с гарантиями, предусмотренными для гражданских лиц в международном гуманитарном праве (запрет пыток, бесчеловечных и унижающих человеческое достоинство видов обращения, недискриминация, право на справедливое судебное разбирательство).
МПГПП допускает некоторые ограничения определенных прав во время официально объявленного чрезвычайного положения, «при котором жизнь нации находится под угрозой», однако такие ограничения должны носить характер исключительных и временных мер и строго ограничиваться требованиями «остроты положения», без дискриминации по признакам расы, религии и иным. Определенные основополагающие права, такие как право на жизнь, право не подвергаться пыткам и недозволенному обращению, запрет насильственных исчезновений, право на судебный контроль за законностью задержания и право на справедливое судебное разбирательство, должны всегда соблюдаться, вне зависимости от объявления чрезвычайного положения.
16. Кто может быть привлечен к ответственности за нарушения международного гуманитарного права?
Серьезные нарушения законов и обычаев войны, совершенные с преступным умыслом, признаются военными преступлениями. Перечисленные как «серьезные нарушения» в Женевских конвенциях и включенные как международные обычаи в Римский статут Международного уголовного суда и другие источники, они включают широкий спектр деяний: преднамеренные, неизбирательные и непропорциональные нападения, влекущие гражданские потери и гражданский ущерб; захват заложников; использование тактики «живого щита»; коллективное наказание и пр. Отдельные лица также могут быть привлечены к уголовной ответственности за покушение на совершение военного преступления, а также за пособничество, содействие, соучастие.
Ответственность также может наступить за планирование военного преступления или подстрекательство к его совершению. Командиры и гражданские руководители могут быть привлечены в рамках командной ответственности, когда они знали или должны были знать о совершающемся военном преступлении, но не приняли достаточных мер к его предупреждению или наказанию виновных.
Государства обязаны осуществлять расследование и справедливое судебное преследование находящихся на их территории лиц, которые причастны к военным преступлениям.
Предполагаемые военные преступления, совершенные в контексте вооруженного противостояния между Израилем и палестинскими вооруженными формированиями, могут расследоваться прокурором Международного уголовного суда (МУС). Офис прокурора 3 марта 2021 г. начал расследование предполагаемых тяжких преступлений, совершенных в Палестине после 13 июня 2014 года. Применительно к Палестине Римский статут МУС официально вступил в силу 1 апреля 2015 года. По мнению судей МУС, юрисдикция суда в силу этого распространяется на территории, оккупированные Израилем с 1967 г., а именно на сектор Газа и Западный берег р. Иордан, включая Восточный Иерусалим. Юрисдикция МУС распространяется на военные преступления, преступления против человечности и преступление геноцида, совершенные на этих территориях, вне зависимости от гражданской принадлежности подозреваемых лиц.
Израиль подписал, но не ратифицировал Римский статут; в 2002 г. заявил, что не намерен ратифицировать его.
Human Rights Watch с 2016 г. призывала прокурора МУС начать официальное расследование ситуации в Палестине с учетом веских указаний на то, что там были совершены тяжкие преступления, и принимая во внимание устойчивую безнаказанность за такие преступления. Нынешнее вооруженное противостояние между ХАМАС и Израилем указывает на предельную важность подключения МУС и неотложную необходимость правосудия по совершенным в Палестине тяжким преступлениям. Human Rights Watch также призывала прокурора МУС провести расследование в отношении израильских должностных лиц, предположительно причастных к таким преступлениям против человечности, как преступление апартеида и преступление преследования в отношении палестинцев.
18. Какие еще существуют механизмы для обеспечения ответственности?
Определенные категории тяжких преступлений против международного права, такие как военные преступления или пытки, подпадают под «универсальную юрисдикцию», предполагающую возможность для национальной судебной системы любого государства проводить расследование и осуществлять преследование по этим преступлениям, даже если они были совершены не на территории этого государства, не гражданами этого государства или не против граждан этого государства. Некоторые договоры, такие как Женевские конвенции 1949 г. и Конвенция против пыток, обязывают экстрадировать или предавать суду подозреваемых, которые находятся на территории государства-участника или в пределах его юрисдикции. Международные обычаи признают за государствами право суда и по другим преступлениям, таким как геноцид или преступления против человечности, вне зависимости от места их совершения.
Национальные правоприменительные и судебные органы в рамках универсальной юрисдикции и в соответствии со своим национальным законодательством должны провести расследование и привлечь к ответственности тех, в отношении кого есть обоснованные подозрения в причастности к совершению тяжких преступлений.
В мае 2021 г. Совет ООН по правам человека создал постоянную независимую международную комиссию по расследованию предполагаемых нарушений международного гуманитарного права и всех предполагаемых нарушений и ущемлений международного права прав человека на оккупированной палестинской территории и в Израиле. Мандат комиссии включает мониторинг, документирование и освещение нарушений международного права, содействие в обеспечении ответственности для нарушителей и правосудия для пострадавших, и реагирование на изначальные причины насилия и систематическое угнетение, которое подпитывает продолжающееся насилие.
